Название: Ах, это лето….
Автор: Олеся Лоткова
Бета: Нет, но буду рада, хотя сама очень стараюсь писать грамотно
E-mail: val91@mail.ru
Категория: наверное, приключения, перемешанные с романтикой… А там как получится.
Персонажи и пейринги: опять же, как получится, но обещаю – кроме героев дяди Димы вы здесь никого не увидите))
Рейтинг: Пока PG, а потом может вырасти до PG-15
Предупреждения: нет
Аннотация:  Гробыню, как всегда, тянет на авантюры. Она решила собрать весь курс и устроить летнее путешествие по океану. Что из этого вышло – читайте. )
Статус: очень сильно в процессе…
От автора: я пишу, когда на меня наброситься вдохновение, так что часто проды выставлять не обещаюсь. А вообще, если вам понравиться, я буду продолжать писать, если же нет – то, скорее всего, заброшу. ))

Глава 1.

Таня сладко зевнула и потянулась. Вот и новый день настал…. Искоса взглянув на часы, она поняла, что завтрак уже проспала, а до лекции Сарданапала осталось всего полчаса. С трудом оторвав голову от подушки, девушка поплелась в ванную.
Через пятнадцать минут, когда Таня лихорадочно искала в комнате тетрадь с конспектами, в окно кто-то постучал. Обернувшись, девушка увидела купидончика, который корчил ей забавные рожицы через стекло и жестами просил впустить его.
Таня открыла окно, расплатилась с почтальоном и, засунув письмо в рюкзачок вместе с найденными конспектами, помчалась на лекцию. Как назло, кабинет находился на другом конце Тибидохса, а высота ступеней Лестницы Атлантов никак не позволяла двигаться быстро. Поэтому, когда девушка вбежала в аудиторию, лекция уже началась. Сарданапал укоризненно посмотрел на опоздавшую, а кончик его уса повернулся, указывая на свободное место за предпоследней партой. Как раз за девушкой сидел Ягун с Лотковой. Таня послушно опустилась на указанный стул, вынула тетрадку и перо, а заодно и полученное письмо, решив прочитать его прямо сейчас.
Тихонько распечатав конверт, девушка вытащила сложенный пополам листок и развернула его. С удивлением узнав почерк Гробыни (знаменитая ведущая не очень-то любила писать письма), Таня начала читать:

Привет, сиротка!
Как жизнь молодая? Передавай там привет всем нашим. Все тухнете в магспирантуре? Вам там, небось, скучно…
Поэтому есть предложение. На первый взгляд оно отдает сумасшествием, но вы там все же подумайте и напишите остальным выпускникам.
Я предлагаю собрать весь курс и отправиться в путешествие по Индийскому океану на большущем корабле. Корабль будет, это я гарантирую. Ваша задача – собрать весь курс и прибыть 1 июля на южный берег Мадагаскара в порт Амалта. Буду ждать!
P.S: Отказ равносилен самоубийству, так и передай остальным.
                                                                                           Гробынька. 

Закончив читать письмо, Таня долго не могла прийти в себя. Путешествие! Вот это да…. Конечно, надо поехать….
В раздумьях она не заметила, как вездесущий Ягунчик через ее плечо читал письмо. Резко откинувшись на спинку стула, девушка нечаянно стукнулась затылком о лоб парня. Тот взвыл, но, заметив грозный взгляд Сарданапала, которому мешали читать лекцию, послушно умолк, потирая шишку и обиженно глядя на Таньку.  А она уже беззвучно смеялась вместе с Лотковой.
- Это тебе за твое любопытство! – нравоучительно прошептала Лоткова, старательно пытаясь сохранить серьезную мину. Получалось плохо, и через секунду девушка уже опять смеялась вместе с Таней. Ягун посмотрел на одну, потом на другую, и, не выдержав, тоже хихикнул.
- Ладно, девушки! Так что вы обо всем этом думаете? – наконец спросил он шепотом. Катя улыбнулась и, щелкнув его по носу, сказала:
- Конечно, только Склеповой могла прийти в голову такая сумасбродная идея, но что-то в этом есть… Все-таки мне не очень хочется все лето провести на Буяне. А Индийский океан, корабль… Романтика, вы не находите?
- Чего это вдруг Склепову потянуло на романтику? – с недоумением произнесла Танька.
- Люди меняются, Тань. В общем, я хочу поехать, - заявила Лоткова. – Ягунчик, ты со мной?
- Конечно! Когда это я отказывался от приключений? Танюх, ты как?
- Ну, раз все едут, как я могу отказаться? – с улыбкой ответила Таня. – Родина мне этого не простит, ведь так?
Ягун кивнул.
- Не только родина, но и я лично, а это куда более угрожающе. Ну, так ты едешь?
-Да. Но вот поедет ли Ванька….
После памятного матча, на котором исчез Глеб, прошло уже более 5 месяцев. Ванька потихоньку совладал с действием  зеркала Тантала и стал таким, как обычно: добрым, нежным и любящим. Но все же что-то в нем неуловимо изменилось: наверное, он стал решительнее. Это не напрягало, наоборот, вносило новизну и надежность в отношения.
ВанВал все так же жил в лесу, выбираясь оттуда только для того, чтобы проведать Таню. И девушка сомневалась, что после такой затворнической жизни он согласиться поехать в путешествие. Но попытаться его уговорить все же надо….
Прозвенел звонок, и Таня, собрав вещи и забросив рюкзачок на плечо, пошла в свою комнату.
- Ты Ваньке звонить? Тогда звякни еще Жикину, Дыру и Шито-Крыто, а уж остальных мы с Катюшей обработаем,  – крикнул ей вслед Ягун.
-Хорошо, - не оборачиваясь, откликнулась Таня.

Глава 2.
Зайдя в комнату, Танька швырнула рюкзак на кровать и сама плюхнулась туда же, задумчиво уставившись на паучка, который трудолюбиво вил паутинку на потолке.
- Что же мне делать? – вслух спросила она сама себя. Наверное, надо позвонить Ваньке. Но ведь он наверняка откажется! И что, ехать в этот круиз без него?
Не давая унынию окончательно овладеть собой, девушка перевернулась на живот и, стянув со стола зудильник, начала катать по нему наливное яблочко, вызывая Ваньку. В той глуши, где он жил, зудильная связь была налажена плохо, и поэтому парень появился на экранчике только минут пять спустя.
- Танюша! Как я рад тебя видеть! Как у тебя дела? – обрадовался он.
- Привет! У меня все нормально. Соскучилась по тебе очень. А ты как?
- Я тоже очень соскучился. Может, мне прилететь?
- Нет, у меня есть другое предложение. Сегодня мне пришло письмо от Гробыни, - и Таня рассказала про затею подруги. – Давай поедем, Вань?
- Танечка, ты же знаешь, что я не могу. На кого я оставлю жеребенка? Ладно, Тангро еще можно взять с собой, хотя он весь корабль спалит, но домовой не будет несколько месяцев кормить Тантика.  И потом, ты же знаешь, я не хочу встречаться, а тем более жить на одном корабле с Бейбарсовым…
- Но ведь не факт, что он прилетит! Глеб в бегах, ты же знаешь! А жеребенок… Оставь его той молодой паре, которая живет неподалеку. Поехали, Вань! Когда это мы отказывались  от приключений?
- Ну… - парень все еще сомневался. – Ладно, уговорила! – улыбнулся он. – Когда едем?
- 1 июля мы должны прибыть в один южный порт. Давай я прилечу к тебе, а оттуда мы телепортируем, хорошо?
- Договорились, - Ванька оглянулся куда-то назад. – Тангро! Сколько раз я тебе говорил: не поджигай стол! Ладно, Тань, я побежал, а то этот поджигатель весь дом мне спалит, - торопливо сказал он, поворачиваясь обратно к Тане. – Я тебя люблю. Пока.
- Я тебя тоже… - улыбнулась Таня и отключилась.
Надо же, это даже оказалось не так сложно, как она думала. Теперь осталось обзвонить остальных.

Глава 3
Тридцать первого июня 13:00
«Дорогой дневник, я бы хотела поделиться с тобой мыслями о том, что сегодня произойдет. Я не могу описать те чувства, которые испытываю в связи тем, что смогу, хоть не на длинный срок, но все же улететь отдохнуть вместе с Ванькой. Он согласился, я рада, хорошо, что его уговорить было легко. Я знаю, он меня любит, и только поэтому согласился.
     Жилой этаж стоит на ушах, даже в комнате можно услышать, как  бегают магспиранты из комнаты в комнату, хлопают дверьми и смеются, собирая вещи, а девчонки наверное как всегда обсуждают наряды. Везде кипит жизнь. И все это можно выразить одним предложением: бывший пятый курс собирается на отдых».

  Таня в это время сидела в своей излюбленной позе на подоконнике с  дневником на коленях. В глаза ей били теплые лучи солнца, грея и лаская лицо. На её губах заиграла улыбка. Она чувствовала себя свободно. Все узлы развязались и темные тучи улетели. Вот оно - будущее, она так долго ждала счастья, и кажется, удача ей улыбнулась.
  Собирать ей было особенно нечего, и поэтому вся ее немногочисленная одежда, книги и личные вещи уместились в довольно компактный рюкзачок.
« Через несколько часов я полечу к Ваньке. Я только могу представить, как он будет меня встречать. Такой чудесный день; зачем тратить его на лишнюю мелочь? А наутро мы  телепортируем в порт Амалта. Так мало времени… Оно никогда не играет на нашей стороне…», - Таня решила перелистнуть страницы своего дневника, перечитать те моменты жизни, которые произошли за несколько лет.
– Шестнадцатое сентября 17:00. Так невыносимо думать, что этот Гурий будет моим женихом. Я боюсь, он уже объявил о нашей помолвке. Если бы не Гробыни со своей восковой куклой…- Она перевернула несколько листов вперед.
- Папа, я видела его…боже я только могла мечтать о таком подарке. Черты его лица, они навсегда останутся в моей памяти, -  были видны бугры на бумаге. Она писала сквозь слезы… Сердце защемило, и она попыталась забыть об этом; перевернула несколько листов вперед -  и ей на колени упал высохший бутон от черной розы.
- Девятнадцатое января 15:00. Кто он? Этот мальчик - вуду? Я его знаю? Столько вопросов, но почему именно мне досталась эта роза? Ведь в толпе было столько девчонок… Почему он так смотрел на меня? И зачем Ягун принес эту розу? Зачем подобрал? Может, чтобы я не забыла об этом дне?Что меня ждет впереди?... -  да, она вспомнила отрывок того дня. «Мы не желаем вам зла, если вы хотите войны, то она будет…», -  и снова перевернула несколько страниц.
– Без даты. Да, я ему сказала, что люблю, но как друга. Я только теперь поняла, что когда его нет, я забываю, я хочу забывать, хочу любить только одного…»  -  да, много всего было за эти годы… Девушка вздохнула; но все это прошло. А впереди ее ждало еще очень многое…Что ей принесет это путешествие? Наверняка будет много приключений, и, конечно же, романтики…
   Задумавшись, девушка закрыла дневник и, посмотрев ещё раз на обложку, улыбнулась. Это вся ее жизнь, вот она -  в дневнике, все разложено как по полочкам…
Вытащив контрабас и проведя рукой по теплому дереву, Таня закинула рюкзачок на плечо и вылетела в окно. Вскоре девушка уже покидала пределы Буяна.

Глава 4
Солнце припекало, и Тане уже стало жарко, когда внизу, наконец, показалась маленькая избушка, которую со всех сторон обступили деревья. Недалеко текла речка, зеленел луг – в общем, вид сверху открывался дивный. Сердце у Тани забилось быстрее в предвкушении скорой встречи…
Снизившись, она спрыгнула с контрабаса, тут же подхватив его на руки, чтобы не расколоть, и оглянулась. Странно… Никого нет, хотя она звонила Ваньке, и он обещал ее встретить…
Подойдя к домику, она решила, что стучать бессмысленно, и просто вошла. Внутри никого не  было. Девушка огляделась. Давно она тут не была…Но изменилось немногое. В комнате все так же светло и уютно, хотя назвать Ванькино хозяйство идеально аккуратным просто язык не поворачивался. Большая русская печь, круглый стол, кровать, застеленная клетчатым пледом, в одном углу – связки с травами и банки с лекарствами, а в другом – неровные стопки книг по ветеринарной магии и психологии… Таня усмехнулась. Так и не собрался сделать полки… Она решила, что пока Ванька придет, можно отдохнуть и прилегла на кровать. И задремала…

***
Почувствовав, что на нее кто-то внимательно смотрит, Таня открыла глаза. Ванька сидел рядом и ласково ей улыбался.
- Ванька! – обрадовано выдохнула девушка и, мгновенно сев, порывисто обняла его. Их губы встретились…Как же они соскучились друг по другу!
Оторвавшись, наконец, от Таниных губ, Ванька взял ее за руку и стал просто смотреть на нее, как будто бы не мог налюбоваться.
- Ванька, Ванечка… Как же я соскучилась! – за этим опять последовал долгий поцелуй, а потом… Мир перестал для них существовать.

Глава 5
Первого июля в порту Амалта было не протолкнуться. У причала стоял большой красивый корабль, а на берегу потихоньку собирались выпускники, причем каждый был в своем репертуаре: Пипенция с кучей чемоданов (одни они занимали черт знает сколько места), Гробыня с почти таким же необъятным багажом, Шито-Крыто – таинственная и загадочная, с небольшой спортивной сумкой через плечо, Жикин, который без своих многочисленных поклонниц чувствовал себя немного неуютно, Жанна и Лена налегке… Без Глеба они выглядели одинокими и немного потерянными. Семь-Пень-Дыр уже подсчитывал в уме, сколько же стоит этот корабль, а Дуся Пупсикова, беспрестанно восхищаясь Дыром и его «таким красивым костюмчиком», беспрестанно висла у парня на руке. Пень уже выглядел немного потрепанным, но от Пупсиковой отцепиться было нереально – так что приходилось терпеть в надежде, что скоро ее внимание привлечет кто-нибудь другой.
Таня и Ванька  как раз подлетали, когда танин контрабас неожиданно подхватило в воздушном вихре и завертело, так что она еле-еле удержала смычок в руке. Ваньку потоком воздуха отбросило назад.
Кое-как выровняв инструмент, Таня зависла в воздухе и подняла голову, пытаясь понять, кто же это такой шутник и готовясь выплеснуть на него (или нее) всю злость. Каково же было удивление девушки, когда она увидела… днище ступы! «Но ведь Ленка и Жанна уже приземлились, я только что видела их на причале! Значит, это…» Догадка была слишком шокирующей, чтобы воспринять ее спокойно. «Бейбарсов! Не может быть… За ним же охотятся все кому не лень, а он собрался в плаванье! Хотя с каких это пор я за него волнуюсь, а? Ну он же мне со-вер-шен-но безразличен! Ну ты, Гроттерша, совсем зажралась! У тебя Ванька есть, а ты думаешь черт знает о чем!» В таких размышлениях Танька подала знак Валялкину, что все в порядке, и поднялась выше, обойдя днище ступы в небольшом маневре. Как она и думала, в ступе стоял Глеб. Ветер развевал его волосы, глаза страстно смотрели на Гротти, а на губах застыла обычная чуть насмешливая ухмылка. «Все-таки он очень привлекательный… Стоп! Хватит!» Заткнув свое второе я, Гроттер собрала остатки своей воли и возмущенно заорала:
- Ты что, совсем охренел? Меня со свету сжить хочешь, а? Сумасшедший!
- И тебе привет, солнце мое!
- Во-первых, я не солнце, а во-вторых, уж точно не твое! Слушай, а что ты тут делаешь? – теперь Таня кричала только из-за воздушных потоков. Которые уносили голос в сторону, тем самым мешая нормально разговаривать. – За тобой же охотятся! Или я что-то пропустила?
Купайтазиков загадочно ухмыльнулся и ничего не ответил. В это время к живописно зависшей в воздухе парочке подлетел Валялкин.
- Тань, ты в порядке? – заботливо спросил он. Таня кивнула. Ванька резко повернулся к Глебу. – А ты что здесь делаешь?
- Который раз за утро мне задают этот вопрос, а? – обращаясь сам к себе, произнес Бейбарсов. Потом развернул ступу и резко направил ее вниз. Таня с Ванькой изумленно переглянулись и последовали за ним. А что им еще оставалось делать?
На причале ребят встретили шумно и весело, но все же с некоторой долей удивления – из-за Глеба. Никто всерьез не верил, что он осмелится прилететь, хотя Гробыня и гарантировала в своем письме полную безопасность корабля и антизасекающее заклятье. Но все-таки Догоняйжирафчиков был их однокурсником целый год, поэтому встретили его по-свойски. После приветствий Гробыня забралась на ближайшее возвышение.
- Так, люди, все собрались? О, Дыра вижу, Таньку тоже… Ягунчик тут, куда ж без него? Катюха, Ритка… Так! А где Тузик-Кузик? О нем что, опять забыли???
-Я тут, тут! – из толпы вылез Кузя, дожевывая на ходу громадный гамбургер, телепортированный из ближайшего Макдоналдса.
- А, ну раз Кузик здесь, значит, все! Итаааак… Начинаем торжественную погрузку на корабль! Тададам!
Толпа повалила на корабль, подшучивая, шумно переговариваясь и смеясь. Впереди было почти целое, очень счастливое лето!

Глава 6.
Изнутри корабль оказался таким же красивым, как был снаружи. Широкая палуба, залитая ярким солнечным светом, по бокам которой стояли шезлонги, уютные и прсторные каюты, красиво отделанная столовая… В общем, Гробыня старалась, когда искала подходящий корабль для круиза.
- Да, Склеп, это действительно круто… - восхищенно оглядывая палубу, сказала Таня.
- А то! Это же я! Как я могу выбрать то, что будет не круто? – самодовольно улыбнулась Гробыня. – Так, ладно, люди, давайте, расходимся, выбираем себе каюты, разбираем вещи и через полчаса все выходим сюда.
Народ зашумел и начал потихоньку расползаться по кораблю. Таня подошла к Склеповой.
- Склеп, мы как? Опять в одной каюте жить будем?
- Нет, ну мы, конечно, можем и в одной… Только вот Ванька, который, кстати, ползет сюда явно не с предложением пойти поесть бубликов, будет недоволен. Да и мне с Гунечкой как-то привычнее. Ладно, не красней ты так! – понимающе усмехнулась она, заметив, как покраснела Гроттерша. – Не первоклашки, чай… Все равно каюты у нас будут соседние, это я тебе гарантирую. Так что ты от меня так просто не отделаешься! Ну пока, оставляю вас наедине, - обратилась она уже к подошедшему Валялкину. Вручив верному Гломову свои чемоданы, она удалилась в сторону лестницы, которая вела к каютам.
- Пойдем, Танюш? – Ванька заботливо взял ее рюкзак, контрабас и пошел в том же направлении. Таня шла рядом с ним, чувствуя спиной прожигающий взгляд черных глаз Бейбарсова. Не выдержав, она обернулась.
Некромаг стоял у перил и смотрел на нее. Увидев, что Таня обернулась, он приложил руку к сердцу, насмешливо поклонился и кивнул на Ваньку, мол: «Что стоишь – сомневаешься? Иди-иди…»
Таня гордо вздернула подбородок и отвернулось. Еще не хватало, чтобы тут всякие некромаги издевались над ее отношениями с Ваней!
Но девушка не видела, что, как только она отвернулась, с лица Глеба исчезло насмешливое выражение. В глазах появилась горечь и ненависть… Ненависть к Валялкину. «Ну почему все так?!» - со злостью подумал Бейбарсов, и, чтобы хоть как-то выместить злость, со всей силы треснул кулаком по перилам. Кулак сразу же заболел, и, естественно, от этого Глебу легче не стало.
- О, неужели мы психуем? – раздался голос за спиной. Некромаг резко обернулся. Перед ним, ехидно улыбаясь, стоял Ягун.
- Что тебе надо? – с ледяным спокойствием спросил Бейбарсов. Как бы ни сложились обстоятельства, он никогда не показывал своих переживаний. Вот и сейчас, стоило Глебу увидеть Ягунчика, он заставил себя успокоиться. – Я, кажется, тебя не звал. Ведь так?
- Оставь их в покое, некромаг. Они счастливы, разве ты не видишь? Им хорошо вдвоем. Они любят друг друга. Зачем ты пытаешься разрушить их счастье? Ты ведь для этого прилетел, я не ошибся? – непривычно серьезно произнес Ягун. Было видно, что он готов стоять горой за своих друзей.
- Даже если так, то тебе-то какое дело? Это моя жизнь и моя любовь. Таню мне подарили, и я не отдам ее какому-то ветеринару. Я люблю ее и не могу позволить ей остаться с этим жалким маечником. Она должна быть со мной. Так и будет, помяни мое слово. Доброго дня, - нарочито вежливо ответил Глеб, обошел Ягуна и отправился искать себе каюту.       
Ягунчик еще немного постоял, смотря ему вслед, и пошел разыскивать Катерину. «Но ты ошибаешься, Бейбарсов, если считаешь, что я так просто все брошу и не буду пытаться тебе помешать разрушить любовь моих друзей. Ты сильно ошибаешься…»

Глава 7.
Каюта была небольшая, но очень уютная. Кровать, письменный стол, шкаф… В принципе, ничего лишнего, но создавалось ощущение какой-то защищенности, почти домашнего тепла, которого Тане всегда не хватало. Может быть, это происходило из-за того, что девушка осознавала: именно здесь, на этом корабле, в этой каюте начнется ее взрослая, самостоятельная жизнь, отдельно от Тибидохса. Они с Ванькой будут жить практически как одна семья… А ведь именно об этом Таня мечтала последние два года. Но только сейчас Гроттер поняла, что те мечты и то, что есть сейчас, существенно различаются в одном: если бы они с Ванькой начали свою семейную жизнь в Тибидохсе, как ей хотелось раньше, то такого ощущения, как сейчас, не было бы. Школа всегда будет неразрывна с детскими воспоминаниями, а свое собственное гнездо нужно вить отдельно от детства. Обо всем этом Таня думала с радостью, с ощущением гармонии. Так вот как оно приходит, понимание…
Ванька сгрузил футляр с контрабасом и пылесос в один угол каюты, рюкзаки в другой и, скинув куртку, подошел к Тане.
- Эй, солнце, ты так и собираешься стоять, уставившись в одну точку? – ласково спросил он. – Сядь, ведь устала же с дороги…
Таня, очнувшись от раздумий, благодарно улыбнулась маечнику и села в кресло.
- А Гробыня ведь неугомонная, она через полчаса действительно вытащит нас на палубу и устроит праздник по случаю новоселья. Хотя как можно назвать новосельем заселение на корабль? Видимо, этого мне не понять…  - весело сказала она.
Ого! – воскликнул Ванька, прислушавшись. – Да там уже развернулись крупномасштабные боевые действия!  - парень многозначительно взглянул на стенку. – Наверное, не могут поделить шкаф – Гуня занял слишком много места своими носками и зубной щеткой!
Таня рассмеялась. Это было очень похоже на Гробыню, у которой чемоданов было едва ли не столько же, сколько у Пипенции. Мда, бедный Гуня… Любовь, как говорится, зла…
- Танюш, давай, что ли, тоже вещи разберем? А то народ потом не позволит со своими посиделками. Да и у нас найдутся занятия поинтереснее…
- Давай, чего тянуть-то? – девушка легко поднялась с места и подошла к шкафу. – Ого, сколько тут пыли! Да и вообще, я лично собираюсь делать уборку, а тебя превращу временно в уборочно-нагрузочную машину. Ты, надеюсь, не против? – она подошла к нему, обвила руками за шею и задорно улыбнулась.
- Ради тебя готов даже на такую жертву! – шутливо сказал Ванька. – Будем вить гнездо?
- А ты думал! Конечно! – Таня легонько поцеловала его в щеку, развернула за плечи и отправила искать ведро с тряпкой.

***
Ванька, посвистывая, шел по направлению к своей комнате, неся в руках ведро и тряпку. По пути ему встретились Гуня и Баб-Ягун, озадаченные такой же проблемой, какая была у него три минуты назад – поисками хозяйственно-уборочного инвентаря. Гробыня и Катя тоже их запрягли. Хотя у Гуни было существенное отличие этой проблемы: он потом еще и сам должен был мыть полы. Но ему, судя по выражению лица, это было глубоко пофигу. Валялкин махнул им рукой в сторону кладовки, где сам добыл ведерко и пошел дальше.
Из комнат доносился шум, грохот – выпускники обустраивались на новом месте. Дойдя до соседней со своей комнаты (нет, не той, в которой поселились Гломов со Склеповой, а в другой), он неожиданно понял, что оттуда не доносится ни звука. «Как-то странно», - подумал Ванька, и хотел уже постучаться, но тут из его комнаты высунулась Таня.
- О, уже принес? Молодец! Давай, затаскивай в комнату, будем убираться, - деловито распорядилась она. Валялкин вздохнул – тайну соседней комнаты пришлось отложить на «потом».

***
Через полчаса Таня с удовольствием оглядела творенье рук своих. Комната стала еще уютнее, еще домашнее. «Вот теперь можно и отдохнуть…» - с удовольствием подумала девушка. Ванька как будто бы прочитал ее мысли:
- Все, Тань, хватит! Ты все-таки не ломовая лошадь! Давай-давай, садись, - парень  за руку притянул ее к себе на колени. Таня послушно уселась и прижалась лбом к Ванькиному плечу. Он обхватил ее рукой за плечи. Так они могли бы сидеть очень долго, просто наслаждаясь обществом друг друга, но тут в комнату, как вихрь, ворвалась Склепова.
- Как всегда не вовремя… - со вздохом пробормотал Валялкин. Но Гробыня на слух не жаловалась.
- Это я-то не вовремя?! Вы же мне еще и спасибо скажете! Сейчас все соберемся, обсудим планы на вечер, и вы сможете сидеть тут вдвоем сколько хотите, разумеется, в разумных пределах – вечером мы вас все равно выдернем на палубу!
- Планы на вечер? А что, ты уже успела что-то придумать? – обреченно вздохнула Гроттерша. Она уже поняла, что от Гробыни так просто не отделаться – ей опять вожжа под хвост попала.
- А вы поднимитесь – и узнаете, - ехидно сказала Склепова. Давайте-давайте, а я пошла остальных вытаскивать – не одни вы такие умные. Вон, до Ягуна и Лотковой вообще не достучаться – видимо, у них уборка тоже уже перетекла во что-то более интересное. Подъем! – напоследок крикнула она, уже стоя в дверях. Ванька да Танька переглянулись и медленно пошли наверх.

***
Солнце все еще наполовину торчало из моря, но сумерки уже окутали корабль. Каждый предмет отбрасывал длинную, загадочную тень.
Народ уже потихоньку начал подтягиваться на палубу. Собственно, а чего все так переполошились-то? Ну конечно же, Гробыня придумала очередную забаву. Когда днем все собрались, она распорядилась, чтобы к вечеру у каждого выпускника или хотя бы у каждой пары был готов номер для вечернего костра. Смешно было смотреть на физиономии Тузикова и Гломова, до которых так и не дошло, что корабль не сгорит, потому что огонь будет магический… Ну и, конечно, куда ж без дискотеки, если вечер задумала Склепова? «Явка обязательна!» - заявила она, выразительно глянув на Таню и ВанВала. Те сначала не воодушевились идеей, но потом подумали, что это будет даже прикольно.
А вот с номером для концертного костра… Ну вообще никаких идей сначала не появлялось! А потом Ванька вдруг как будто бы что-то придумал, подхватился и умчался к Ягуну, сказав, что от Тани ничего не требуется. Он все сделает сам… Через несколько минут к оставшейся в недоумении Татьяне заглянула Катя, сказав, что парни ее выгнали из комнаты и сами заперлись там, объяснив, что будут репетировать. «Интересно, что они задумали?» – заинтригованно подумала Таня. Но приставать с вопросами к Ваньке, когда тот вернулся, не стала – решила, что если уж есть интрига, то лучше сохранить ее до конца.
И вот сейчас она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и думала, что ей надеть на эту дискотеку. Ничего особенного в ее гардеробе не было. Конечно, всего год назад Таня не задумываясь надела бы джинсы и футболку, но сейчас ей хотелось как-то соответствовать другим девушкам. Нет, не быть на них похожей – просто быть внешне ничем не хуже них. Опять же, Ваньке сделать приятное… «А может, не только Ваньке? Нет, ну Гроттерша, вот о чем ты думаешь? Что тебе, кроме Громитарелкина, подумать не о ком?! Кстати, что-то я его не видела с самого приезда… Интересно, где он? Ну вот, опять эти мысли… Да когда же это кончится?!» - Таня решительно тряхнула головой и опять уставилась в иллюминатор. Тут в комнату ворвались Склепова и Лоткова с ворохами одежды и косметики в руках.
- Слушай, Гроттерша, можно тут у тебя мою бесценную личность в порядок привести? – Гробыня свалила шмотки на кровать, а Катюха в другое кресло. Таня непонимающе глянула на них:
- А что случилось?
- Да там наши молчелы опять в комнате заперлись, репетируют, - пояснила Катя. – А у Гробки Гуня отрабатывает Гломус-Вломус, так что шум стоит страшный. Ну вот мы и решили к тебе прийти… Ничего, не помешаем?
- Это мы-то ей помешаем?! Да мы ей еще и поможем! – возмутилась Гробыня. – Гроттерша, ты в чем идти собираешься? – с иронией глянула на нее Склепша.
- Да не знаю еще… Не решила… - уже через пять минут Танька пожалела, что сказала об этом. Потому что Гробыня немедленно схватила ее в охапку и потащила к шкафу.
- Так, ну с этим все ясно… - пробормотала она себе под нос, перебирая одежду. – Никуда не годится… Ладно, дам тебе что-нибудь из своего…
Таня ужаснулась.
- Ну уж нет! Я в твоем нижнем белье, хоть ты его формально и называешь одеждой, отсюда не выйду, и не надейся! С ума, что ли, сошла? – возмущению Тани не было предела.
Гробыня поняла, что Гроттер уперлась и это ее последнее слово. Со вздохом она повернулась к Катерине.
- Слышь, Кать, посмотри там у себя чего поприличнее, а то этой фифе мои дизайнерские шмотки не нравятся, ишь какая! – Склепова взяла косметичку и села у зеркала с намерением начать наносить вечерний макияж.
Катя порылась в ворохе платьев и вытащила вполне симпатичный сарафанчик изумрудного цвета.
- Тань, померяй это! Я его уже давно не ношу – мне цвет не идет, а тебе к глазам здорово подходит! – и Лоткова протянула Гроттер вешалку. Таня с сомнением поглядела на сарафан, но ничего не сказала. Тем более, сарафанчик ей понравился – он был не слишком открытый и довольно элегантный.
Переодевшись, она так же смущенно, как когда-то на сборах к выпускному, вышла к девчонкам. Гробыня даже соизволила опустить кисточку для румян и теперь внимательно разглядывала Таню в отражении зеркала.
- Неплохо-неплохо… Даже очень неплохо… - задумчиво протянула она. – Вот тебе еще босоножечки к нему…- Склепова выпустила искру, и перед девушкой появились босоножки на бесконечных, казалось, шпильках. Таня укоризненно на нее посмотрела.
- Ну ладно, ладно! Только не надо меня взглядом прожигать и испепелять! – снова красная искра, и босоножки приобрели невысокую устойчивую танкетку.
Таня послушно надела их, потом подошла к зеркалу и провела пару раз расческой по волосам. Гробыня еще порывалась накрасить ее, но Таня смогла отстоять свое мнение, что было неимоверно сложно перед танком по фамилии Склепова. Наконец, все девчонки были готовы и вышли в коридор.

***
Коридор был не очень широкий, и поэтому Катя с Гробыней пошли чуть впереди, негромко беседуя об очередном событии мира моды – Пако Гробанно недавно представил свою коллекцию купальников на показе мод в Париже, – а Таня немного отстала, задумавшись о чем-то своем. Вдруг неожиданно ее кто-то поймал за руку и втащил в ближайшую дверь. Все произошло так быстро, что Гроттер даже не успела сообразить, что надо закричать или подать девчонкам знак.
Дверь захлопнулась. Она стояла в небольшом темном чулане и чувствовала недалеко от себя присутствие кого-то еще. Впрочем, Таня не была дуррой, и сразу поняла, кто это.
- Бейбарсов! Ну-ка быстро вернул освещение! А то дышать темно и воздуха не видно! – возмущенно произнесла она.
- Ты что, меня боишься? – раздался насмешливый голос Глеба прямо у нее над ухом.
- Я? Боюсь тебя? Не смеши меня, а то я подумаю, что ты в КВН подрабатываешь, - фыркнула девушка, хотя на самом деле ей было как-то не по себе. Но Бейбарсов не мог этого знать – Таня еще в магспирантуре сплела себе оберег против некромагов и их телепатических способностей. – Что тебе от меня надо, Глеб?
- А то ты не знаешь! Мне нужна ты. Мило и просто, не правда ли? – опять же, с усмешкой в голосе заявил Бейбарсов.
- Слушай, Мочисусликов, а ты не много хочешь, нет? Я думала, ты все понял. Я встречаюсь с Ваней. У нас с ним почти семья, понимаешь? Ты мне не нужен. Понимашь, совсем не нужен. Я переболела тобой, как в детстве переболела ветрянкой. Я люблю Валялкина. А тебя я НЕ ЛЮБЛЮ, ты понял?! – Таня почти кричала. Бейбарсов схватил ее в охапку и прижал к себе.
- Ты… Отпусти меня немедленно! Отпусти, я сказала! – заверещала не своим голосом Гроттер, испугавшись. Глеб, боясь, что кто-нибудь услышит и заинтересуется происходящим, быстро наклонился и поцеловал ее.
Таня от неожиданности вздрогнула и стала отвечать на поцелуй, не понимая, что она делает. Потом, опомнившись, девушка заколотила кулачками по торсу Глеба, и, когда ей удалось вырваться из его объятий, она размахнулась и со всей силы влепила ему пощечину.
- Никогда… больше… не смей… подходить ко мне! – со злостью в голосе выкрикнула она ему в лицо. – Ты понял?!
Она схватилась за ручку двери, но та не поворачивалась. Таня посмотрела на некромага, который стоял в стороне, потирая горящую щеку и усмехался.
- Немедленно выпусти меня отсюда, - тихим голосом произнесла Гроттер, что означало – еще немного, и от Глеба останется один пепел. И плевать ей, что он некромаг и его невозможно убить!
Глеб легонько поклонился и чуть наклонил тросточку. Дверь со скрипом отворилась и Таня выбежала в коридор.
- Беги, беги! – тихонько сказал ей вслед Бейбарсов. – Но ведь от себя не убежишь…

Глава 7.

Когда Таня вышла на палубу, у нее немного кружилась голова после пережитого. Она подошла к поручням и облокотилась на них, с наслаждением вдыхая свежий морской воздух.
Солнце садилось, отбрасывая загадочные тени на воду и корабль; легкий бриз развевал волосы и платье девушки. Немного подумав, Таня вытащила заколку из прически и встряхнула ими с облегчением. Если бы так же легко было освободиться от воспоминаний, от произошедших событий… От Глеба. «Как, ну как я могла ответить на его поцелуй? Я же предала Ваньку… Почему Глеб всегда все портит? Ах, ну да, он же некромаг… А все, к чему прикасается некромаг, становится пеплом. Так и наши с Ванькой отношения. Нет, нам надо это остановить! Мы же любим друг друга… Мы же хотели семью…» - задумавшись, Таня не замечала ничего вокруг. Внезапно ей на талию легли теплые широкие ладони. Их она узнала бы из тысячи.
- О чем задумалась, родная? – Ванька нежно чмокнул ее в макушку и прижал к себе. Таня облокотилась на него спиной, сразу же почувствовав себя, как за каменной стеной.
- Да так, ни о чем особенном… - ответила девушка. – Закат очень красивый, правда?
- Ага… И ты тоже…
- Что – я?
- Очень красивая…
- Спасибо… Ты не представляешь, как важны для меня эти слова, - Таня повернулась к Ваньке и положила руки на его широкие плечи. Они долго так стояли и просто смотрели друг другу в глаза.
- Вань, я тебя очень люблю… Я без тебя не смогу жить… - неожиданно для самой себя сказала девушка. Она никогда никому не говорила этих слов. Не было такого человека: Пуппер – да смешно: она никогда его не любила, также как и Урга. Ург был лишь мимолетным увлечением, а Гурий – первым поклонником. Глеб… Он не достоин этих слов. Он ее не любит, так же как и она его; это просто какое-то бешеное влечение, страсть…Таня не знала, как это охарактеризовать. А вот Ванька… Он ее защитник, ее друг, ее первая и единственная любовь. И сейчас самое время рассказать ему об этом.
Ванька задохнулся от радости. Таня даже представить не могла, что для него простые слова могут значить так много…
- Я тоже люблю тебя, солнышко… - выдохнул он и нежно коснулся губами ее губ. Таня ответила на поцелуй. Его губы стирали все, что было до этого своей нежностью, стирали порочные поцелуи Глеба. С Ванькой было так хорошо, уютно, спокойно… «Так вот она какая, истинная любовь…» - одновременно поняли  молодые люди.
- Кхгм! – раздалось за спиной Ваньки.
- Склепова, вот ты скажи мне: почему ты всегда появляешься так не вовремя, а? –парень с досадой отстранился от Тани и обернулся. Таня хихикнула, уткнувшись ему в плечо. Да уж, этого таланта у Гробыни было в излишке. Она всегда появлялась именно там, где это нужно было меньше всего. Зато когда к ней имелось какое-либо дело или поручение, Гробби таинственным образом исчезала на долгий отрезок времени….
- Это я невовремя? – возмутилась Склепова. – Вот нахал! Я к ним, значит, со всей душой, весточку несу на крыльях любви и заботы, а они… Неблагодарные! – демонстративно фыркнула Гробыня и повернулась к ним спиной, облокотившись на перила. – Хорошо! Я не буду вам ничего говорить!
Таня с ВанВалом переглянулись. И на сколько же ее хватит?
Гробыни хватило ровно на тридцать секунд. Потом она повернулась к парочке и застрекотала, как пулемет:
- Наши Евровидение выиграли! Этот… Как его там… Пулан? Нет, вроде Милан…
- Милан – это город такой, - прыснула Таня.
- Смейся-смейся… - Гробыня задиристо на нее взглянула. – Ну не могу я запоминать эти лопухоидные фамилии… Короче, мы только недавно настроили зудильник, и как раз попали на номер наших! Так круто выступали… Блин, ну как же его зовут-то?
- Гробынь, не напрягайся – это вредно, - добродушно улыбнулся Ванька. – Ну, здорово, что выиграли… И ради этого нас надо было прерывать?
- Нет, ну вы точно нахалы. Молодые люди, вы на время смотрите вообще? Мы сейчас без вас начнем! Давайте, присоединяйтесь, голубки! – Склепова подмигнула Татьяне и удалилась в сторону основной палубы.
- Тань, и правда, пойдем, а то меня там Ягун ждет… Я его подвести не могу…
- И все-таки мне интересно, что вы с ним затеяли? – с любопытством поинтересовалась девушка уже по дороге к месту общего сбора.
- А ты потерпи немного… И узнаешь, - Ванька ласково улыбнулся Тане и выпустил ее из своих объятий. - Ну все, я побежал, - он махнул рукой и умчался в носовую часть корабля, где проходили все приготовления к вечеру у костра.
Таня недоуменно пожала плечами. «Ну и ладно… - подумала девушка. – Надо Катю найти…» С такими мыслями Гроттер вышла к бывшим однокурсникам.

***

Да, Гробыня очень хорошо продумала эту вечеринку! В центре палубы уже были аккуратно сложены дрова, вокруг лежало несколько бревен, предложенных вместо скамеек. Импровизированная сцена была небольшой, но очень ярко оформленной. За этой самой сценой, на носу корабля, была слышна какая-то возня, музыка…
Таня оглянулась, решая, куда можно сесть. Катьки еще не было видно. «Странно, вроде бы с нами шла, а куда-то уже смыться успела…» Не найдя никого, с кем бы можно было, не напрягаясь, просидеть весь вечер в непринужденной обстановке, девушка села на ближайшее бревно, с краю. «Ну вот, по жизни я крайняя… А что, это мне даже уже нравиться…» -с улыбкой подумала Гроттер.
Раздумывая над своим социальным статусом, девушка не заметила, как бейбарсов подошел и сел рядом.
- О чем задумалась? – этот вопрос прозвучал над ухом, как гром среди ясного неба. Таня подскочила на месте от неожиданности.
- Глеб! Сколько раз я тебя просила не подкрадываться! И вообще, что ты здесь делаешь? Тебя сюда вроде не звали. Здесь Ванька сидит, я ему место заняла… - возмущалась девушка, все больше раздражаясь, видя, как губы Крушитарелкина растягиваются в привычной снисходительной ухмылке. Что он себя, хозяином жизни возомнил?
- Глебушка, а ты чего так улыбаешься? – ласково начала Таня. «Бить врага будем его же оружием», - подумала девушка. – Иди вон, поулыбайся Жанне. А мне не надо. Я еще жить хочу… - Гроттер резко встала и пересела подальше от Мочисусликова. Тут же, как будто почувствовав, что у Таньки неприятности, прискакала Гробыня и уселась рядом, защебетав что-то на отвлеченную тему. Согласно кивая головой на все, что говорила Гробыня, Таня могла просто сидеть, думая о чем-то совершенно ином… Но все это время она чувствовала на себе обжигающий взгляд некромага…

***
Наконец, все собрались. Гробыня начала вечер. Кто-то пел, некоторые, например, Пипенция и Бульонов, подготовили танец или постановку. С этой парочкой вообще отдельная история. У мадам Дурневой к концу какого-то там года жизни наконец-таки проснулось ранее дремлющее чувство юмора. Поэтому танец пирата и еще кого-то там (если честно, никто так и не понял, кого же изображала Пипа) все приняли на «ура».
Но вот на сцену вышли Ягун с Ванькой. С гитарами. Когда Таня увидела в руках у Валялкина гитару, то чуть не упала с пресловутого бревна. «ВанВал что, играть умеет?!», - девушка пребывала практически в шоке. Тем временем Ягун и Ванька сели прямо на пол, и Ягун кашлянул, привлекая к себе внимание.
- Ребят, - необычайно серьезно начал он. – Сейчас мы исполним песню, которая посвящается двум очень хорошим девушкам. Одна из них – моя девчонка, а вторая – моя лучшая подруга. А еще она девушка Вано…
- И все вы их прекрасно знаете их обоих, - закончил за него Ванька. – Таня, Катя.. Эта песня для вас…
- Она, кстати, довольна популярна сейчас, мы решили не оригинальничать… - с этими словами Ягун взял первый аккорд.

Листок разлуки – авиабилет,
Ты улетишь, когда придет рассвет,
Полчаса у нас,
Чтоб нарушить ход вещей…
Наверно, слишком поздно все менять,
Но жаль, что я не смог тебе сказать,
Что готов на все –
Лишь бы ты была моей…
За любовь твою душу отдаю,
За любовь твою на краю стою,
За любовь твою отдаю свою,
Но тебе не нужна эта боль…
За любовь твою душу отдаю,
За любовь твою на краю стою,
За любовь твою отдаю свою,
Пусть она будет рядом с тобой…
Я не смогу тебя ни в чем винить,
Наверно, проще не уметь любить,
Но понять тебя, мне, увы,
Не хватит сил…
Я спрячу боль от всех случайных тем,
И без того полным-полно проблем,
Время лечит все, ну а я, что смог, простил…
За любовь твою душу отдаю,
За любовь твою на краю стою,
За любовь твою отдаю свою,
Но тебе не нужна эта боль…
За любовь твою душу отдаю,
За любовь твою на краю стою,
За любовь твою отдаю свою,
Пусть она будет рядом с тобой…
За любовь твою…
За любовь твою отдаю свою –
Все тебе за любовь отдаю…

Парни замолчали. Некоторое время все сидели молча, пребывая в каком-то шоке. Ладно Ванька, но чтоб Ягунчик спел ТАКОЕ? Удивлению народа не было предела.
Когда ребята спустились со сцены вниз, на грешную землю, Таня подбежала к Ваньке и нежно поцеловала его.
- Спасибо, - шепнула девушка.
- Не за что, любимая, - улыбнулся Ванька.
Но не думайте, что в этот момент они остались в двоем. Их прожигал злой взгляд. Взгляд некромага…

Глава 9.

Шурасик сидел на бревнышке и философским взглядом оглядывал творящееся кругом безобразие. Концерт закончился часа два назад, тогда же началась дискотека… К полуночи (а именно это время показывал циферблат часов парня) некоторые, например, Гробыня, уже успели хорошо поднабраться…
«Нет, ну конечно, на дискотеку мы приходим пить, а не культурно оттягиваться!» - правильный Шурочка был просто возмущен поведением однокурсников. Склепова уже полчаса, как танцевала на столе, и стащить ее оттуда не мог даже Гломов, который уже оставил безуспешные попытки образумить благоверную и теперь просто сидел, присосавшись к бутылке с пивом. Жикин зажигал на сцене, подпевая Диме Билану. Его фальшивое «Ты должна рядом быть, ты должна все простить…» разносилось над океаном, будоража и пугая рыб и птиц. Но выпускникам это было уже пофигу.
Ягун с Катей уже где-то успели уединиться, так как в обозримом пространстве не наблюдались. Зато Валялкин с Гроттершей танцевали медляк, оставаясь единственными более-менее трезвыми гражданами на судне (за исключением, естественно, самого Шурасика).
Но главное было не это. Главное было то, что Ленка уже второй час танцевала с Генкой Бульоновым. Причем танцевала явно назло Шурочке – до этого они опять поругались, потому что не могли вспомнить 18 страницу 30 тома «Пророчеств привидений». Причем виноватым, естественно, остался Шурасик. Ленка заявила, что у него склероз уже переплелся с маразмом, и ему пора на пенсию, а после этого гордо ушла на танцпол, пригласив первого, кто попался под горячую руку. Не повезло, как вы понимаете, Бульонову. У Пипенции очень невовремя разыгралась мигрень, и она ушла в каюту, оставив Геночке строгое наставление: «Не хулиганить тут без меня!» Геночка и не хулиганил. Он уже два часа топтался на месте под один медляк за другим и слушал тираду Свеколт о том, как же ее достал «этот зануда, козел, маразматик, моральный урод…» Списочек полного описания Шурасика мог продолжаться до бесконечности. И Генка с тоской прикидывал, на сколько ее еще хватит и когда она отвяжется.
Бейбарсов сидел невдалеке за барной стойкой и опрокидывал в себя один бокал коньяка за другим. Причем взгляд его помутнился совсем чуть-чуть, хотя выпил парень уже довольно много. Но Глебу было, мягко говоря, фиолетово, пьян он или нет. Его глаза неотрывно следили за целующейся прямо посреди танцпола парочкой. Причем целовались они давно и практически безотрывно, чему Бетарелкин завидовал черной завистью некромага.
Играла песня Сергея Лазарева «Даже если ты уйдешь», Ванька крепко прижимал к себе Таню, а она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете… Девушка подняла глаза на Валялкина. Их губы снова встретились… Им было все равно, что на них смотрят все, кто еще хоть немного трезв, им было все равно, что в воздухе витает зависть… Они просто наслаждались обществом друг друга. Они любили друг друга, и весь мир сейчас был у их ног…
Музыка закончилась, Гробыню все-таки утащили в каюту, разбуянившегося Жикина в конце-концов аккуратненько сняли со сцены и ушли укладывать спать Дуся и Верка. Генка Бульонов с трудом отвязался от Ленки и тоже ушел к себе. Ленка на радостях такой тяжелой жизни пошла топиться в океан, Шурасик побежал ее спасать… В общем, все кончилось, как и должно было.
Ваня унес Таню в каюту на руках, вызвав очередной приступ гнева у Догоняйжирафчикова. Некромаг отставил в сторону очередной бокал с коньяком и пошел следо за ними. Но, зайдя в коридор, парень увидель лишь закрывающуюся дверь.
«Ну что ж…» Гнев уже немного отступил, и Глеб понял, что нужно делать. «Надо лишь дождаться, пока Таня пойдет в душ…»

Глава 10.

Таня лежала, положив голову Валялкину на плечо и глядя на белый потолок. Почему-то белый потолок у всех ассоциируется с больницей, но девушка подумала, что теперь он у нее будет ассоциироваться только с счастьем…
Ванька уже давно спал, а Таня все не могла уснуть. Наконец она решила, что горячий душ ей сейчас в самый раз, тихонько встала, чтобы не разбудить ВанВала и, накинув халатик и взяв полотенце, вышла в коридор.
Корабль окутала сонная тишина. Все так уморились за день, что дрыхли без задних ног. Ну, почти все… Судя по звукам, доносящимся из комнаты Ягунчика и Катьки, им до сна еще было, как нашей Татьяне до луны на велосипеде… Да и Шурасик с Леночкой, по-моему, слишком активно мирились… В общем, все жило своей жизнью и все было, как обычно.
Таня тихонько дошла до душа, заперлась там и включила воду. Простояв под горячими струями довольно долгое время, она услышала, что в дверь уже кто-то барабанит с возмущениями, что, мол, «совсем народ офигел, может, другим помыться дашь?» Таньке пришлось со вздохом одеваться и отпирать дверь. Оказалось, что там стоит Пипенция, которой тоже почему-то не спалось в три часа ночи. Сестренка сердито посмотрела на Гроттер, пробормотав что-то о наглых рыжих девицах, которые не дают другим честно и скромно принять душ, и захлопнула дверь. Таня лишь улыбнулась. За годы общения с мадам Дурневой она привыкла и не к такому, а то, что сейчас сказала Пипа, можно было считать в ее устах практически комплиментом… С такими мыслями девушка потихонечку пошла обратно. Почему-то разболелся живот, и из-за этого Таня решила быстро не передвигаться. Уже почти дойдя до своей комнаты, она почувствовала легкий толчок в спину и поняла, что теряет сознание…

***
Когда Гроттер открыла глаза, то не поняла, где находится. Вокруг было темно, очень темно… Осторожно поведя рукой, девушка поняла, что лежит, по крайней мере, не на полу, а на кровати. Это уже радовало… Таня села. Кругом было все так же темно, и это навевало очень нехорошие ощущения… Да еще опять заболел живот…
«Блин, если это опять проделки Бейбарсова, я его придушу!» - это была первая осознанная мысль. Тут же из непроглядной тьмы раздался голос:
- Прям-таки и придушишь? Ну-ну… - насмешливо растягивая слова, произнес Глеб.
- Но… Как? – Таня быстро взглянула на свое запястье. Амулета не было. «Подстраховался, гад!»
- Ну зачем же так грубо, Танюша? – послышался щелчок пальцев, каюту залил тусклый свет нескольких черных свечей. – Ох, извини, забыл… - еще один щелчок, и свечи тут же переменили цвет.
- Как я здесь оказалась? Зачем ты все это подстроил? – в голосе Тани послышалась злость. – Я же просила не преследовать меня! Ты русского языка не понимаешь?
- А кто сказал, что я тебя преследую? Будем считать, что я просто пригласил тебя на чашку дружеского кофе. Ну, или не совсем дружеского… - в глазах Бейбарсова зажегся хищный огонек. Таня проследила его взгляд и поспешно запахнула полы халата.
- Так, ну все! Мне надоел этот фарс! – Таня резко встала и хотела подойти к двери, но дорогу ей преградил некромаг. – Эй, отойди от меня! – но Глеб лишь поставил руки на стену по обе стороны от Тани, таким образом не выпуская ее.
- Нет, не отойду. А что ты мне сделаешь? – вопрос звучал настолько нагло, что Таня задохнулась от гнева. Но тут же вскрикнула от боли, потому что Глеб, как бы невзначай прижав ее к стене, случайно нажал на больной живот.
- Ты думай, что делаешь! – Таня резко оттолкнула Бейбарсова и обхватила себя руками. «Черт, что со мной такое? Отравилась, что ли?» - Отойди от меня!
Глеб, как ни странно, повиновался. Его глаза все больше округлялись, хотя раньше Таня думала, что он в принципе не способен ничему удивляться.
- Не может быть… - одними губами произнес он. – Нет, не может быть, - Глеб неожиданно расхохотался.
- Что? – Таня с испугом смотрела на Глеба. Таким она его еще не видела… Все это очень было похоже на истерику.
Бейбарсов лишь махнул рукой.
- Иди! Иди к себе. Я не причиню тебе вреда. Иди! – его голос сорвался на крик. Таня, так ничего и не поняв, решила, что лучше уж убраться от греха подальше и быстро выскочила за дверь.
Вернувшись в свою комнату, она не могла понять причин этой странной истерики. В результате от того, что она прокручивала множество вариантов, у нее впридачу к животу заболела голова, и девушка легла спать, поняв, что если этого не сделает, то утром будет чувствовать себя, как выжатая тряпка.

Глава 10.

Вам когда-нибудь приходилось просыпаться с ощущением, что болит абсолютно все, начиная с мозга и заканчивая кончиками ногтей на ногах? Думаю, да. Тогда вы легко можете представить себе, с каким самочувствием продрала глазки Гроттер на следующее утро. Вдобавок к такому счастью ее еще и очень сильно тошнило. «И все-таки я отравилась… Интересно, чем? Ну не фруктами же… Может, чертов некромаг меня сглазил? Да нет, навряд ли, - девушка тут же отвергла эту мысль. – Не может он причинить мне вреда, во всяком случае, я верю в это. Наивно, но все же…»
Таня попыталась встать, но сразу же свалилась обратно – просто не было сил. К тому же даже в полувертикальном положении девушку замутило еще сильнее. Гроттер тихонько застонала. «Ты чего, совсем докатилась? Сама встать не можешь?» Тут она услышала, как рядом завозился Ванька.
- Тань, я слышал стон… Тебе плохо? Что-то случилось? – спросонья Валялкин еще плохо понимал, что происходит, но уже пытался заботиться. Таня благодарно улыбнулась, но тут же опять сморщилась от боли в животе.
- Черт, у меня живот болит и тошнит… И еще голова кружится. Может, я вчера траванулась чем? Что мы ели?
- Танюш, ты не могла отравиться, иначе бы отравился и я, ведь мы ели одно и то же… - Ванька обеспокоенно приподнялся на локте.
- Вань, позови, пожалуйста, Катьку и Склепа, они маленько смыслят в медицине… Может, смогут чего сделать? А то неохота целый день бревном лежать… Уй! – девушка сморщилась от нового приступа боли.
Ванька сразу же вскочил, оделся и выбежал за дверь. В голове крутилась одна мысль: «А вдруг с ней что-нибудь случится? Я не переживу…» Через пару секунд парень уже барабанил в соседнюю дверь. Открыла заспанная Гробыня.
- Ну, чего тебе с утречка пораньше надо, золотой ты мой? Дай поспать, а, а то вчера полночи бузили… - широко зевая, проворчала она.
- Таньке плохо, она пластом лежит, пошевелиться не может! – залпом выпалил Валялкин. Гробыня мигом посерьезнела и потянулась за халатом (до этого она стояла в сорочке, ничуть не смущаясь парня).
- А что с ней? – уже другим, деловитым голосом спросила Гробыня, натягивая одежду.
- Я не знаю, правда… Но она просила тебя позвать и Катьку!
- Так, товарищ, я вижу, вы уже запаниковали. Все, успокойся, ничего с твоей Танькой не случится, наши танки грязи не боятся! – ободряюще подмигнула Ваньке Склепова и крикнула вглубь комнаты:
- Гуня! Оторвись от утреннего бокса и посиди с ВанВалом. Ему сейчас нужна моральная поддержка. Все, я ушла! – втолкнув Валялкина в каюту, Гробыня захлопнула дверь и пошла будить Катюху. Вытащив ее из постели, не объяснив толком ничего, Гробыня через пять минут уже стояла вместе с девушкой у кровати Тани.
- Ну, красота моя, рассказывай, что стряслось? – Гробыня приняла комичный вид лопухоидного врача. – Где болит? Что умирает?
Таня опять застонала.
- Склеп, мне правда очень плохо… - выговорила девушка.
- А теперь без шуток. Что вчера ела, пила? – Катя сосредоточенно смотрела на Гроттер.
- Да ничего особенного… Пару бокалов шампанского выпила, фруктами заела… И все.
Лоткова достала какую-то рамочку из вязальных спиц и провела ею вдоль тела Тани.
- Сглаза как будто нет… Хотя кто его знает? Но эта рамочка дает девяносто девяти процентную гарантию, мне ее Ягге вручила перед отъездом… - растерянно протянула девушка.
- Тань, а может, ты беременная, а? – Склепова хитро прищурила глаза.
- А, кстати, вполне может быть… - кивком головы подтвердила Катя. – Сейчас, погодите…
Девушка вытянула вперед руку с кольцом и прошептала какие-то непонятные слова на латыни. Тотчас же живот Тани окутало теплое золотое сияние.
- Тань, да ты и впрямь беременная… - прошептала Лоткова.
Гроттер попыталась сесть, но смогла принять только полулежачее положение.
- Чего? Но… как? – ошалело хлопая глазами, спросила она.
- Танька, ты что, маленькая? Не знаешь, как дети получаются? Я могу объяснить… Значит, сначала… - Гробыня уже приготовилась детально описывать процесс, но Танька со смехом остановила ее.
- Не надо, только не начинай… Значит, беременная, говорите… - Таня положила руку на живот. – Кать, а у твоего заклинания нет никаких полезных действий, вроде снятия токсикоза? Мне почему-то сразу стало лучше…
- Есть, - Лоткова слегка улыбнулась глядя на счастливую Таню. – Оно действительно снимет токсикоз, а еще может помочь определить месяц. Судя потому, что сияние у тебя золотое, то ты где-то на третьем…
- Ну все, Гроттерша, будешь теперь ты у нас счастливая мамочка! – Гробыня хлопнула ее по плечу. – Я фигею, Гроттерша – и мамочка… У тебя у самой-то вечно все не слава богу, а тут еще мелкий… Мдя, тяжелые времена будут, - Гробыня рассмеялась. Девчонки тут же подхватили, и Ванька, в это время заглянувший в комнату, увидел следующую картину: все три девушки смеялись, а по лицу самой Таньки было видно, что ей намного лучше.
- Слава Богу, все в порядке… - Валялкин зашел в комнату и прикрыл дверь. - А я уж испугался…
Таня глазами показала подругам, что им нужно остаться наедине. Лоткова со Склеповой все поняли и мигом засобирались к себе, найдя чертову кучу дел. Вскоре девушек уже не было. Ванька подошел к кровати и сел рядом с Таней.
- Ты как? – ласково спросил он.
Таня сидела, не зная, какие слова подобрать, как сказать…
- Нормально… - наконец ответила она. Некоторое время они просто сидели молча. Потом Таня, подумав, сказала:
- То есть, не совсем нормально… В общем… Вань, я… - но слова не понадобились. Ванька все понял. Он робко улыбнулся не веря в свое счастье, а потом наклонился и поцеловал живот Тани.
- Теперь нас будет трое… Спасибо тебе за это, - с этими словами он крепко прижал девушку к себе.

***
А в это время в комнате некромага происходило что-то невообразимое. Глеб впервые в своей жизни сорвался с катушек. Он просто не мог поверить, что у Танечки, у ЕГО Танюши, будет ребенок от этого… Дальше слов не находилось. Но он сам, своими глазами видел, как сияет ее живот! Значит, это правда…
Бейбарсов схватил дротик и не глядя бросил его через плечо в мишень. Обернулся. Конечно же, попал… «Некромаг подобен летящей в цель стреле. Если цель таинственным образом исчезает, то существование стрелы теряет смысл…» Он потерял свою цель. Зачем теперь жить?
«Но ведь еще не все потеряно, - подло нашептывал внутренний голос. – Ты можешь сделать так, что этого ребенка не станет еще до рождения… Нет, я не могу! Мне плевать и на ребенка, и на Валялкина… Но вдруг с НЕЙ что-то случится? Нет, нет… Никогда. Черт!»
Еще один дротик. И снова в цель. «Что же теперь делать?»
А ответ был лишь один.
- Действовать…

Отредактировано Олеся Лоткова (2008-06-19 19:31:09)